История возникновения еврейских фамилий содержит в себе много поучительного. Самые разные языки и, в первую очередь, немецкий, идиш, иврит, польский, русский, белорусский и другие, составившие их корневую основу, свидетельствуют об истории Исхода евреев и всего, что было с ним связано. Фамилии рассказывают о профессиях и занятиях евреев, показывают географию еврейской миграции, отношение к титульной нации тех мест, где им пришлось побывать, соседям и окружающему миру.

Попытаемся показать этот процесс на примере еврейской общины Турова, города, занимающего особую страницу в истории Белоруссии. Турово-Пинское княжество явилось прообразом белорусской государственности, утраченной в последующие столетия Еврейская община возникла здесь в XVI столетии и относилась к Пинскому повету Брестского воеводства Речи Посполитой (Республики Польской). В 1765г. в Турове проживало 316 евреев, а к 1847 г. - уже 1447 евреев. Он считался местечком Мозырского уезда Минской губернии и входил в "черту еврейской оседлости". Основным источником доходов жителей были торговля и ремесло. В 1897 г. евреи насчитывали в Турове уже 2252 чел. или 52,3% всех его жителей. В 1911 г. газета Минская старина писала, что "народ в Турове религиозный, нравственный, краж бывает очень мало - сараи и скот не принято запирать на замки, число не законнорожденных ничтожно по сравнению с другими местностями".
Евреи Турова получили свои постоянные фамилии, как и большинство евреев Российской империи, примерно 150-200 лет назад. В конце XVIII - первой половине XIX веков подавляющая часть еврейства была сосредоточена: в России (800 тыс. чел.), Австро-Венгрии (470 тыс.) и германских государствах (180 тыс.). В других странах - Молдавии и Валахии, Голландии, Франции, Англии, США и Палестине вместе взятых - жило тогда всего около 120 тыс. евреев-ашкеназов. Наследственные фамилии в обыденном понимании этого слова отсутствовали. Каждый имел только свое имя, к которому в официальных документах могло быть добавлено имя отца. Кроме того, фамилию уточняли место рождения человека, имя его матери или супруги. Она существовала всего одно поколение и не передавалась по наследству. В следующем поколении имя родителей (жены), место рождения и сфера деятельности менялись, что отражалось на фамилии или прозвище человека. Например, когда у Ицхака бен Якова рождался сын Мойше (Моисей), то в официальных бумагах его нарекали, как Мойше бен Ицхак (сын Ицхака), а внук Ицхака (сын Мойше) становился Лейзером бен Мойше. В домашнем обиходе того же человека могли звать и по-другому: Мойше Брохес, т. е. Мойше, муж Брохи или Лейб Нехамкес, т. е. Лейб, сын Нехамы. В истории образовании фамилий нашли отражение войны и территориальные споры между Польшей и Россией, которые бурно проходили по территории Белоруссии в XVI-XVIII вв. и существенно влияли на миграцию еврейского населения, определяли процесс формирования общин.
В середине XIX в. власти России предприняли действия по присвоению евреям наследственных фамилий. Это было продолжением практики, начатой в Австро-Венгрии еще в 1797 г. и государствах Германии в 1807-1834 гг. Она затянулась на долгие годы и еще в начале ХХ в. встречались бесфамильные евреи. Фамилиями пользовались при торговых сделках, оформлении документов, имевших силу закона, в нееврейском суде, деловых расписках и пр. Однако главным образом это было вызвано фискальными соображениям. Еврейские предприниматели и мещане страдали от непомерных налогов, многие из которых имели произвольный и местнический характер. Будучи вынуждены приспосабливаться к этому, евреи часто пользовались отсутствием постоянных фамилий, передававшихся из поколения в поколение, что помогало уклоняться от чрезмерного налогового бремени.
Российские чиновники, которым было поручено "офамиливание" евреев, должны были решить сложную задачу. Фамилия должна была отражать национальную принадлежность и нести смысловую нагрузку (что-то "обозначать"). К разрешению этой проблемы власти подошли по-своему. Сначала они брали за основу простые немецкие слова, часто близкие или даже совпадавшие с идиш, обозначавшие цвет, части живой и не живой природы, и строили из них фамилии. Составными элементами такой практики стали слова: фельд (поле), вальд (лес), грас (трава), баум (дерево), берг (гора), цвайг (ветка), блат (лист), штейн (камень), рот (красный), грюн (зеленый), гельб (желтый), блау (синий), розен (розовый), гимель (небесный), браун (коричневый), вайс (белый), киршен (вишевый), цедер (кедровый), кимель (тмин) и т. д. Так возникло большинство еврейских фамилий, имевших немецкое происхождение. В Турове к ним имели отношение - Бромберги, Гинзбурги, Вайнблаты, Розенфельды, Этингеры и др.
Евреи не хотели полностью следовать законам немецкого языка и стремились сохранить идиш. Поэтому вскоре "немецкие" фамилии зазвучали так, как требовал это родной язык евреев. В Турове это были: Мендельбойм, а не Мандельбойм, как звучало по-немецки; Перкин, а не Беркин, Кирзнер, а не Киржнер, Ламдин, а не Ламдэн, Лайтхман, а не Лейхтман, Маклин, а не Маклер, Френкель, а не Франк, Шнейдерман, а не Шнайдерман, Штельман, а не Штейн, Этингер, а не Оттингер и др. С другой стороны, на образование еврейских фамилий повлияли и белорусские заимствования, суффиксы, законы словообразования. Так из фамилии Коэн получился Коган, Каган, Кагановский, Каганович и т. п. В результате спешки, с которой чиновники хотели завершить хлопотное для них занятие, порой, возникало семантическое несоответствие. Только у евреев можно было встретить такие фамилии, как Вейценбаум, что в переводе с немецкого означало "пшеничное дерево", Зауэрштром - "кислый поток", Левенфиш - "рыба-лев", Цигенбаум - "козье дерево", Квечман - "высказываться неохотно", Шухман - "башмак", "туфля" или "подкова".
Часто российские чиновники в Белоруссии брали пример у немецких коллег, используя окончание "er", характерное для немецкого и идиш. Так в Турове появились Глинеры, Пинскеры, Гуммеры, Кагнеры, Келеры, Кирзнеры, Рейдеры, Фарберы, Этингеры и др. С течением времени отдельные из этих фамилий были русифицированы, их окончание "er" заменилось на привычное белорусскому и русскому уху "ский". При этом Пинскер стал Пинским, Минскер - Минским, Глинер - Глинским, появились - Выгонские, Городецкие, Гориводские, Дроздинские, Кабинецкие, Храпунские, Черницкие и др.
Были использованы и старые принципы образования еврейских фамилий, которые стали источником многих теперь уже постоянных, передававшихся по наследству. Древнееврейские (ивритские) "бен" или "бар" - превратились в "сон" ("зон") (der Sohn - сын, нем.). Отсюда распространенными получились Кац - Кацнельсон, Шмуэль - Шмуленсон, Абрам - Абрамсон, Исраэльсон, Давидсон, Гершензон и т. д. Другая группа фамилий, относившаяся к этому типу, была больше обязана идиш, чем немецкому языку. В конце ее находится слово "ман" (der Mann - человек, нем.), но первая часть этих фамилий звучала на идиш. В Турове такие фамилии носили Айзинманы, Гизунтерманы, Гительманы, Глозманы, Гозманы, Гоберманы, Зингманы, Кайтерманы, Клугерманы, Койфманы, Кругманы, Либерманы, Райхманы, Флейтманы, Шлейзманы, Шпейзманы и др. Окончание "ман" хорошо сочеталось и со многими другими началами, заимствованными из простых понятий, таких, как золото (голд), серебро (зильбер), медь (купфер - нем., купер - идиш), деньги (гелт).
Не была забыта и прежняя традиция определения человека по его профессии, характерная для замкнутого феодального общества. Однако теперь она стала переноситься на потомков независимо от их реального занятия, а также там, где окончание "ман" не практиковалось: Кушнер (скорняк), Паперник (изготовитель обычной бумаги), Гефтер (изготовитель тетрадей), Трейгер (носильщик), Шенкер (трактирщик), Ботвинник ("боцвiна", зелень овощная, польск.), Крамник - лавочник, Машталер - конюх, Шпитальник - санитар, Цукарник - торговец сладостями. В Турове к таким фамилиям относились: Глозман (стекольщик), Шифман (лодочник), Шпейзман (кухарка, повар), Шустерман (сапожник), Кирзнер (меховщик), Меклин (посредник, маклер), Оффенгендин (продавец домашней птицы), Фарбер (маляр), Фишман (рыбак), Фурман (извозчик), Фунцман (весовщик), Шляпинтох (шапошник) и др.
Практика наделения людей фамилиями в соответствии с их профессиональной занятостью была широко известна в еврейской диаспоре. Такое распространенное ремесло евреев, как сапожницкое дело, привело к появлению фамилий Сандлер (иврит), Шустер или Шистер (идиш), Чеботару (румынск.), Варга (венгерск.) и, наконец, Сапожник или Сапожников, по-русски. Другая, не менее распространенная в местечке профессия дала фамилии: Портной, Портнов (русск.), Кравец (русск.), Кравчук (бел.), Кравцов (украинск.), Хаит (идиш), Хаят (иврит). Соответственно появились и однокоренные фамилии: Шнайдер (shnayder, идиш) - портной, Шнайдерман - человек, занятый портняжеством, Шнайдеровский и т. д. В Турове портняжное дело по наследству долгое время передавалось в семьях Шнейдерман, Швец и Ткач.
Некоторые фамилии отражали более узкую специализацию: Пельцер (который шьет кожухи), Футерман (шьет пальто), Тандетник, Алтаузен (перелицовщики). Далее следовали фамилии, произошедшие от названия инструментов и приспособлений, которыми пользовались портные: Шер (ножницы) и ее производные - Шерман, Шерманзон; Нодл (игла) - Нодельман, Нудель, Нудельман (украинский вариант), Игольник, Игольников (русский), Прес (утюг) - Пресман, Прессер; Фодим (нитки) - Фодимман; Кноп (пуговица) - Кнопман, Кнепель. Особенно много фамилий было связано с профессиями столярного, малярного, сапожного и извозного дел.
Фамилии помогают полнее составить картину занятий евреев Турова: Айбиндер (переплетчик), Айзинман (ayzn - железо, идиш) - работник по металлу, Вагер (vag - весы идиш) - весовщик, Портман (port - порт, нем.) - человек с пристани, лодочник, Рапопорт (reife - лекарь, mi рort, иврит) - врач из города порта Фишман (fish - рыба, идиш) - рыбак, торговец рыбой, Хинчик (чинш, бел., мера измерения в землепользовании) - землемер, Фурман (fura - фура, повозка, идиш) - извозчик. В Турове существовали фамилии, близкие по звучанию, но далекие по смыслу. Лейтман (leytn, идиш, паять) и Лейхтман (leicht, нем.), легкий; или Лайтхман (layt, идиш) - богатый, респектабельный и Лайхтман (laykht, идиш, свет) - светлый. Сошкин - производное от женского имени Сора (Сара) и Сошник - выходец из д. Сошник Пинского уезда Минской губернии; Штильман (shtil, идиш) - тихий, спокойный и Штельман (steyn - камень, идиш) - каменщик. Другие фамилии были настолько красноречивы, что говорили сами за себя: Бондарь, Бондарев, Кузнец, Кузнецов, Пильщик - столяр, Мучник - торговец мукой, Молочник - продавец молока, Красильщиков - маляр, Гренадер - солдат, Гарбар (бел.), - дубильщик кожи. Другие фамилии, наоборот, требовали пояснения: евреи Железняк получили свою фамилию потому, что занимались продажей железа (скобяного товара), но не были кузнецами, как могло показаться на первый взгляд.
Особую категорию занимали фамилии, начало которых дали профессии, характерные только для евреев: Меламед (учитель в хедере), Сойфер (переписчик священных текстов, Торы), Рабин, Рабинович (ребе, раввин) и др. Они послужили основой для целого ряда фамилий, связанных с соблюдением иудейской традиции, которая задавала ритм жизни местечка, объясняла наиболее трудные вопросы, возникавшие в повседневном труде и общении. До 1917 г. в Турове все без исключения евреи посещали синагоги и миньяны, прошли через обрезание, хупу, соблюдали кашрут и субботу, хоронили родных на еврейском кладбище. Отсюда существовало особое уважение к людям, которые были ответственными за духовную жизнь, что нашло свое отражение в фамилиях. В Турове проживали Канторы, Канторовичи, Коганы, Хазаны, Хазановичи - певчие, канторы в синагоге; Ламдины и Ламдманы - изучающие Тору (lamden - учить, изучать, идиш), Рабиновичи - потомки или члены семьи раввина (rabbin - раввин, идиш), Рашап - аббревиатура видного знатока иудаизма Рабби Шломо Пинскер (раввин Соломон из Пинска), Шульманы (shul, идиш) - завсегдатаи синагоги, активные верующие, Юдновичи (Yuda, Yehuda, еврей, идиш) - самоназвание евреев. Фамилии Шамис, Шамес (shamash, иврит) говорили, что их предки были служками в синагоге. Резник, Резников, Шойхет, Шейхатович - специалистами по ритуальному убою скота и птицы; Менакеры унаследовали свою фамилию от специалистов по очищению мяса от запрещенных в пищу жира, сухожилий, кровоподтеков в мышцах и пр. Бодэк - проверяющий качество мяса, а фамилия Шуб представляла собой аббревиатуру, объединявшую две профессии, упомянутые выше, связанные с соблюдением традиции кашрута: "шойхет" у-бодэк".
Большая часть фамилий стала производными от мужских и женских имен. По сведениям лингвиста и историка Абрама Приблуды (Авром-Шлема Менделевич), к ним имели отношение 1758 фамилии ашкеназских евреев - 1065 мужских и 693 женских. В то же время 1622 фамилий произошли от профессий, наименований промыслов и занятий. Преимущество получали те, где преобладало мужское или женское влияние в семье. Если основной источник доходов семьи зависел от супруга, или тот обладал каким-то заметным отличительным свойством (признаком), то дети получали фамилию от мужского имени - Хаймович, Абрамович, Янкелевич, и др. В Турове были известны Боруховы (Борух), Мордуховы (Мордух), Левины (Леви), Славкины (Слава) и др.
Фамилии, в основу которых были положены женские имена, имели свое объяснение. Когда мужчины часто отправлялись на заработки, то во время их долгого отсутствия детей называли по имени оставшейся дома матери. Именно этим объясняются фамилии типа Хайкин, Ривкин, Соркин, Эстеркин, Лейкин, Шифрин, Райкин, Малкин и т.д. В Турове к ним относились Гительманы (Гита), Дворкины (Двойра), Иткины (Ита), Кунда, Рашкины (Рохл, Рахель), Ривлины и Рышкины (Ривка), Сошкины (Сора, Сара) и некоторые другие.
Широко распространен был при создании фамилий географический принцип. В XV-XIX вв. ортодоксальные евреи Центральной и Восточной Европы делили весь регион на ряд "стран" (арацот), которые отличались своими характерными культурными, бытовыми и языковыми особенностями. Вся современная Белоруссия, большая часть Литвы, восточная Латвия (Латгалия), пограничные с Белоруссией районы Псковской, Смоленской и Браннской областей России входили в эрец "Лита" (Литва). Евреев отличались здесь особенный диалект идиш и традиционный уклад жизни. "Лита" являлась духовным центром ашкеназского еврейства, здесь были расположены крупнейшие иешивы и жили выдающиеся знатоки иудаизма. Характерной чертой стало неприятие хасидизма, хотя в отдельных ее районах это учение получило некоторое распространение (Хабад - на крайнем северо-востоке, хасидские "дворы" в Полесье и др.).
"Географические" фамилии свидетельствовали об интенсивной миграции евреев. На протяжении XIX в. миграционные потоки двигались, в основном, с севера на юг, из еврейской "Литвы" в Подолию, на Украину и губернии, где евреев прежде не было - Херсонскую, Екатеринославскую, Таврическую, на левобережье Украины и Бесарабию. Если в 1795 г. еврейская "Литва" была в два с лишним раза многолюднее еврейской Украины-Подолии-Волыни, то уже в начале сороковых годов XIX в. это соотношение резко изменилось. Около 470 тыс. евреев жили в "Литве" и свыше 550 тыс. в украинских губерниях (включая Причерноморье и Бесарабию). В 1897 г. В "Литве" насчитывался 1 млн. 423 тыс. евреев, а на юге Российской империи - 2 млн. 153 тыс.
Фамилии свидетельствовали, из каких мест пришли те или иные еврейские семьи. Часть из них сохранила старые немецкие фамилии, подтверждавшие, что их далекие предки были выходцами из Германии. В Турове с давних времен проживали Бромберги (Bromberg), Гинзбурги (Ginzburg), Ландау и Ландины, предки которых, по-видимому, пришли из провинции Пфальц (Landau), Эттингеры - из Баварии (Ottingen). Лифшицы и Лившицы из Чехии, Польши и Германии, Богемии, Силезии и Тюрингии (Liebeschitz, Lobschutz, Liebschutz), а евреи Блох вышли из Италии (wloch, польск. - итальянец). Кроме них, в Турове были представлены города и местечки России, Украины и Литвы. К ним относились семьи Луцких, Кочеровских и Хочинских - из деревень Лука, Кочерово и Хочин Житомирской губернии, Браиловские - из города Браилов Винницкого уезда, Шлейзманы - из д. Шлиожи Тельшайского уезда Литвы и т. д. Однако больше всего в Турове, конечно, было уроженцев самых разных регионов Белоруссии, среди которых преобладали:

Минская губерния
Глинеры - из деревень Глинное, Глинь Мозырского уезда; Гориводские - г. Речица; Дроздинские - д. Дрозды Минского уезда; Лельчуки - местечко Лельчицы Мозырского уезда; Пинчуки - г. Пинска, Пуховицкие - местечко Пуховичи Игуменского уезда; Сосник и Сошник - д. Сошник Пинского уезда; Старобинские - местечко Старобин Слуцкого уезда; Стрелец - д. Стрельцы Слуцкого уезда; Храпунские и Черницкие - из деревень Храпин и Черничи Мозырского уезда; Чирины - местечко Цирин Новогрудского уезда.

Витебская губерния
Голины - из д. Голыни Невельского уезда; Городецкие - местечко Городок; Дорожко - д. Дорожки Дисненского и Сенненского уездов; Чуднеры - д. Чудная Сенненского уезда.

Гродненская губерния
Бородецкие и Бородокские - из д. Бородичи Волковысского уезда; Коник - деревень Конна и Коник Волковысского и Слонимского уездов; Коробочко - д. Коробы Дисненского уезда; Муравчики и Чечики - из деревень Мурава и Чечки Пружанского уезда; Ольшанские - д. Ольшаница Слонимского уезда.

Могилевская губерния
Головей - из д. Головчин Могилевского уезда; Осовские - д. Осов Чериковского уезда; Шляверы и Зарецкие - г. Шклов и д. Заречье.
По этому же признаку определяли и выходцев из Турова, что послужило основой для появления фамилий с корнем "Туров" - Туров, Туровер, Туровский и др. Вполне понятно, поэтому, что в самом Турове не могло быть еврейских семей с подобной фамилией. В 1905-1914 гг. свыше 800 чел., эмигрировавших в Соединенные Штаты Америки через пропускной пункт на острове Эллис в Нью-Йорке (Ellis Island), были отмечены с фамилией близкой к слову "Туров", большинство из которых прибыло из Белоруссии. Уроженцами Турова были предки журналиста Ицхака Турова (1855-1929 гг.), родившегося в Слуцке, педагога и литератора, доктора философии Нисана Турова (1887-1953 гг.) из Несвижа, конструктора путевых машин, доктора технических наук Ильи Туровского (1912 г.р.) из д. Воронцово Херсонской губернии, военачальника Семена Туровского (1895-1937 гг.) из Харькова, театроведа, сценариста и доктора искусствоведения Майи Туровской (1924 г.р.), члена-корреспондента Российской Академии Наук Евгения Турова (1924 г.р.) из Москвы и др.
Фамилии свидетельствуют, что евреи, несмотря на жизнь в галуте (изгнании, вдали от родины), сохранили язык, на котором говорили их праотцы до гибели в Палестине Израильского царства во втором веке нашей эры. Вот почему многие еврейские фамилии имеют древнееврейские (ивритские) корни.
Двенадцать колен, из которых состоял древний еврейский народ, имели священный символ - дикое животное, название которое позднее в измененном виде стало фамилией. Покровителем колена Иегуды был лев, откуда произошли Лейбзон, Лейбович (лев, идиш), колено Вениамина имело символом волка - Вольф, Вольфензон (волк, идиш). Тотемом колена Иссахара был медведь - отсюда ведут начало фамилии Дов (медведь, иврит) и Бер (идиш) со всеми их многочисленными производными. Вовси было именем разведчика, посланного Моисеем в неизведанные края земли Ханаанской. Лапидусом звали мужа пророчицы Деборы, а Эфроном - землевладельца участка земли, купленного Авраамом для погребения проматери евреев Сары. В Турове ивритское происхождение имели Кагнеры и Капланы, получившие свои фамилии от первосвященников Иерусалимского храма (koyhen), Озеры (eoyzey - помощник), Левиим (leywij) - превратились в Левиных, Левинских и др. На основе иврита были построены известные фамилии-аббревиатуры, такие, как Шац - "шалиах цибур" (посланник общины), Кац - "коэн у-цэдэк" (первосвященник-праведник), Сегаль, Шагал - "сган левия" (член, заместитель клана Леви), Башмет - "бааль шем-тов" (обладатель доброго имени).
Целую группу фамилий в Турове условно можно выделить по таким общим признакам, как:

Личные качества
Гизунтерман - здоровый (gizunt, идиш), Гуммер - остроумный, юмор (humor, идиш), Гутман - добрый (gut, идиш), Штильман - тихий, спокойный (shtil, идиш), Калюжный - грязный, ненастный (укранск.), Клугерман - умный (klug, идиш), Латхман - легкий (leicht, нем.), Либерман - дорогой (liber, идиш), Горелик - погорелец (потерпевший от пожара), Фрейлейманд - веселый (freylekh, идиш), Шварцман - черный (shvarts, идиш), Штильман - тихий (shtil, идиш).

Имущественное положение
Лайтхман - богатый (layt, идиш), Голдин (Goldin - золото), Зильбер, Зильберман - серебро (zilber, идиш), Марголин - жемчуг (margolis, иврит), Райхман - богатый (rakh, идиш), Рошан - бедный, бедняк (royash, иврит), Байдачник - бездельник, лентяй, без денег (украинск.).

Животный и растительный мир
Гозман - заяц (goz, идиш), Гоберман - овес (hober, идиш), Комар, Лис, Мендельбойм - миндальное дерево (mandel, нем.), Перкин - медведь (ber, идиш).

Неодушевленные предметы
Глин - глина, Кабинецкие - кабина (cabin, нем.,), Коробочко - короб, Кругман - кувшин (krug, идиш), Келлер - погреб, подвал (cellar, идиш), Лехчин, Лехчинов - трут (likhttsinder, идиш), Вагер - весы (vag, идиш), Фельдман - поле (feld, идиш), Штельман - камень (steyn, идиш).

Музыканты и музыкальные инструменты
Цимбел - музыкант-цимбалист (cimbl, идиш), Флейтман - музыкант, исполняющий на флейте (flute, флейта, идиш), Зингман - певец и музыкант (singman, идиш) и др.

Еще одной характерной особенностью еврейских фамилий и имен собственных и были двойные имена. Это был древний обычай, когда новорожденному часто давали одно имя по умершему родственнику отца, а другое - по родственнику матери.
В Святом Писании по этому поводу говорилось: "И первенец, которого она родит, заступит имя брата его, умершего, чтобы имя его не изгладилось в Израиле". Следы этой традиции встречались в самых ранних образцах раввинской письменности, таких как Мишна, Талмуд и поздние комментарии к ним. Другим объяснением служило обстоятельство жизни евреев в диаспоре, когда они вынуждены были воспринимать не свойственные иудейской традиции чужие имена. Некоторые начали перелагать значение своих библейских имен на язык тех народов, среди которых они жили. Подобное сочетание библейских имен с их переводом встречалось часто и читалось всегда слитно, как одно имя: Цви-Гирш, Арье-Лев, Шломо-Залман. Появлению двойных имен способствовало положение в Талмуде, в котором говорилось, что с обновлением имени человека отменялся уготованный ему Суд Б-жий. Поэтому человеку, заболевание которого таило в себе смертельную угрозу, при совершении в синагоге молитвы за его выздоровление, давали новое имя, ничем не напоминавшее прежнее. Когда человек выздоравливал, оно оставалось с ним наряду с прежним именем, как добрый знак на будущее. В Турове двойные имена носили: Марголины Авремеле Ишие-Машес, Мойша-Довид и Ионе-Арье-Лейб, Коробочко Авраам-Мойше, Зингман Эстер-Малка, Глозманы Шейне-Лея, Мордехай-Иоселе и Эле-Лейб, Шифманы Ицхак Хаим Борух и Рохл-Этл, Вагеры Фрейдл-Рохл и Хаим-Годл, Шляпинтох Рейзл-Лея, Молочник Шейне-Лея и др.
Власти настороженно относились к этому обычаю, опасаясь, чтобы это не послужило основой для злоупотреблений. В 1868 г. Виленский генерал-губернатор А.Л.Потапов поручил преподавателям Раввинского училища в Вильно подготовить аргументированное заключение по названной проблеме. Экспертизу подписали инспектор Раввинского училища Хаим Каценеленбоген, лексикограф и автор известных русско-ивритских словарей Иешуа Штейнберг, писатель Марк Плунгянский и общественный раввин Вильно Шефтель Клячко. Ученые объяснили существование двойных имен у евреев, но их доводы не убедили власти. Последние считали, что запись евреев "податного состояния" в ревизские сказки (переписи) под несколькими именами влечет большие неудобства. Порой, это действительно мешало раскрытию не записанных в сказки лиц. Однако самое главное, что беспокоило власти - были злоупотреблений при выдаче паспортов, чем могли воспользоваться "злоумышленники", укрывавшиеся под чужими именами от преследования Закона. Поэтому казенным раввинам при проведении переписей и регистрации в метрических книгах при совершении обряда обрезания рекомендовалось записывать новорожденных только под одним именем.
Рассказ о еврейских фамилиях был бы не полным, если не коснуться такого их субпродукта, как прозвища и клички. Долгое время они существовали параллельно с фамилиями, а иногда даже им предшествовали и послужили основой для наделения той или иной еврейской семьи постоянной фамилии. Клички и прозвища помогали различать носителей одинакового имени, часто имели устойчивый характер и могли передаваться от отца к детям. Часто они даже больше соответствовало их носителям, чем официальная фамилия. Например, с большой долей уверенности можно утверждать, что фамилия Тюряхин ведет свое происхождение от прозвища еврея, который имел низкую самооценку и оставался "тюрей", не был в состоянии принять самостоятельное решение и полагался на других людей.
Другая часть прозвищ и кличек произошла от внешних примет - цвета волос или бороды, характера поведения, наличия физических недостатков, особых способностей, профессии. В Турове широко известными были: Абрам Вайнблат - "Авремеле дер математик" (Математик Авремеле), Ошер Зарецкий - "Ошер дер глезер" (Стекольщик Ошер), Шмуель Гуммер - "Шмуел дер гелэр" (Рыжий Шмуел), Залман "дер блиндер" (Слепой Залман), "Борух дер заике" (Заика Борух), "Хаим дер окс (Хаим бык)", "Меер-файер" (Огонь Меер). Айзик Лайхтман имел кличку "Айзик - дер слободер", т. к. жил в деревне Слобода, по ней его называли дальние родственники и через 50 лет и др.
С течением времени большинство еврейских фамилий укоренились в сознании носителей и окружающих людей без точного понимания их семантического значения. Главная функция фамилии теперь служила определением той или иной семьи, или ее отпрыска. В советский период истории Белоруссии с утратой национальной традиции и исторических корней еврейства, фамилии служили только идентификации евреев. Политика государственного антисемитизма нашла свое проявление в добровольном отказе советских евреев от традиционных имен собственных, тесно связанных с наследственными фамилиями. Назвать сына - Израиль, Абрам, Самуил, Исаак, а дочь - Сара, Рахель или Хава, означало обречь их на неприятности, начиная с детства и многие искусственные препятствия в молодости и зрелой жизни. Поэтому у еврейских мальчиков и девочек появились "адаптированные" или славянские имена. Тайба стала Таней, Бейныш и Борух - Борисами, Хаим - Ефимом, Моисей - Мишей, Голда - Галей, Арон - Аркадием, Рахмиэль - Милей, Соломон - Семеном, Гирш - Григорием, Ентл - Еленой, Ошер - Иосифом, Ривл (Ривка) - Ривой и т. д.
Это стало одним из последних шагов в полной ассимиляции евреев при советской власти. Образно рассказал об этом Анатолий Алексин в своем романе "Сага о Певзнерах" (Тель-Авив, 1995 г.), где Герой Советского Союза Борис Исаакович Певзнер вместе с супругой Юдифью выбирает имена новорожденной тройне. В память о бабушке Двойре дочь они назвали Дашей, одного из сыновей - в честь деда Исаака - Игорем, а другого сына в память о дедушке Самуиле - Сережей. От полного исчезновения имен собственных у постсоветских "русских" евреев до сих пор спасает традиция наследственных фамилий, образованных от личных имен.
Сегодня в Турове осталось только три еврея - это Арон Флейтман, его сестра Римма Пешевич (Флейтман) и Михаил Лельчук. Некогда многочисленная община, насчитывавшая более трех тысяч евреев, прекратила свое существование. Память о ней продолжают нести люди, живущие в республиках бывшего СССР/СНГ и различных государствах мира от Америки до Австралии, предки которых вышли из Турова и подтверждение этого навечно закреплено в их наследственных фамилиях.

Автор Леонид Смиловицкий 
Источник: sinagoga.spb.ru