В общем, про колышки. Наши победили.

Однажды, в каком-то сосновом бору,
Весёлым и солнечным летом,
Прекрасная дева (клянусь, я не вру!)
Училась брать в руки предметы.

Они отличались большою длиной,
Охватом... пожалуй, чуть меньшим...
Деревья стояли зелёной стеной,
Что скажется важно в дальнейшем.

Пока наша дева чего-то брала
И что-то творила со взятым,
В лесу вдруг прорезался рыцарь Орла,
Что пьянствовал с местным аббатом.

Узнал злобный рыцарь, что дева в лесу
Предметы берёт непрестанно,
И он захотел - прям до дрожи в носу! -
Увидеться с девой той странной.

И вот, подъезжая к поляне лесной,
Где дева творит своё действо,
Коня привязал под высокой сосной,
И начал готовить злодейство.

Верёвку из шёлка витую достал,
Полдюжины кольев дубовых,
"Виагру" - чтоб злобство творя, не устал -
Любовник-то он был... неважный.

Он вытащил лютню и песню завёл,
Чтоб дева в засаду явилась,
Слова друг за другом кудрявые плёл,
И строки такие полились:

"Прекрасная дева, приди же ко мне,
Гринсливз, Ярославна, Клариче!
Предметов тебе надаю при луне,
Под звуки чириканья птичьи!

И шейка, и плечи, и ножки твои
Прекрасны, как будто бы в сказке,
Лобзать их готов от зари до зари...
Ах да, ещё губки и глазки.

И шёлкова кожа, и поступь мягка,
У юной и ласковой девы -
Явись же! Приехал я издалека,
Чтоб встретить свою королеву!"

И так он пропел ещё семь-восемь строф,
И лютней бренча, распалялся,
Но вот расступился зелёный покров,
И рыцарь подпрыгнул. Дождался!

Однако... проклятье! Прочь лютню, где меч?!
Из зарослей плотных, зелёных,
Явилась не та, кого можно завлечь,
Прикинувшись пылким влюблённым!

Валькирия вышла, от злости дрожит,
Бойцовая мощная дева,
На правой руке - сильно грызанный щит,
Железка тяжёлая - в левой.

"Ох, как бы вы знали, разврата хорьки,
Как мне надоели, болваны!
Услышат - "предметы" - ползут, дураки,
Как будто намазано манной!

Фрейдисты паршивые, в лоб вашу мать!
Предметов тебе захотелось?
Вблизи покажу, чтобы смог разобрать,
И песен чтоб больше не пелось!"

Сразились они, и рубились они
До самого совьего крика,
Луна им светила, и звёзды, и пни
В той дальней чащобине дикой.

И рыцарь повержен, в траве он лежит,
И дева над ним, ухмыляясь,
Снимает с руки сильно грызанный щит,
При этом свирепо ругаясь...

Вернулся домой он неделю спустя,
Пешком, без коня и доспехов.
Сидел у окна, лишь сопя, и грустя,
И нервным хихикая смехом.

Он весь исхудал, под глазами круги,
Хоть частью потом оклемался,
Но долго беднягу дразнили враги -
С той ночи он год заикался.

Не раз и не два он потом вспоминал
"Предметы" - мечи и дубины.
А вспомнив - негромко, но с мукой стонал,
И мрачно почёсывал спину.

Мораль? Да, конечно, она должна быть.
Иль может, быть, всё же, не надо?
Мораль в пару строк ну никак не вместить.
Такая вот штука, ребята.