Все переводы , присутствующие на форуме, нуждаются в редакции. Было бы неплохо, если бы участники помогли, конструктивно критикуя
Автор LeiaSky
Название: Broken
Избавление
1.
Вилл, Назир и Тук и Джон, охваченные радостным возбуждением в предвкушении встречи с друзьями, выбежали из-за деревьев на поляну. Они провели смерть! Ну конечно! Как можно было поверить идиоту-Гисборну? Робин не мог умереть!
Вилл замер, увидев Марион. Она стояла, сжимая в руках Альбион, и смотрела на них .
Назир и Тук тоже остановились, наткнувшись, как на стнену, на ее взгляд. Потом они увидели Мача. Он сидел скорчившись на траве и трясся от плача. «Он обещал! Он обещал» – повторял парень и его голос казался зловещим в вечерней тишине леса.
Тук сделал шаг к Марион, все еще не веря, и поднял на нее вопросительно-недоверчивый взгляд. Она медленно покачала головой и закусила губу, стараясь сдержать рвущийся крик. Ей стало бы легче, позволь она себе плакать, но та, что была подругой Робина, должна быть сильной! Он так верил в это. Сильные не плачут? Но почему блестят холодные глаза Назира? Почему отвернулся Вилл, обхватив себя руками за плечи?
Тук подошел к девушке и обнял ее. Она словно окаменела, продолжая крепко сжимать меч Робина.
- Марион? – монах заглянул ей в лицо, все еще не теряя надежду.
-Нет. – тихо проговорила девушка, поняв его взгляд, - Нет, Тук. Все кончено.
-Этого не может быть! – закричал Вилл, подбегая к ним, - Это ложь! Ты тоже лжешь! Он помог нам! Это был он, Марион! Он...
-Тише, Вилл. Робина больше нет. – ледяным, неживым голосом проговорила Марион, отстранив Тука.
У их ног тихо завыл Мач, раскачиваясь из стороны в сторону.
Назир подошел, прищурив темные глаза. Он знал, что все правда. Когда там, в сарае, он прощался со своим вожаком, когда с его губ слетело слово «Салам», сарацин, почувствовал, что простился навсегда, и все же. Мусульманам не нужны изображения Алла, чтоб поверить в него, в того, кто стоит над жизнью и смертью, но все, что касается людей, мусульманин не должен принимать на веру – он должен видеть!
Положив руку на плечо Марион, Назир спросил:
-Где?
Освобождающие боль слезы наполнили ее глаза и потекли по бледным щекам, она хотела ответить, но слов не было, и Марион показала рукой туда, где она оставила самого дорого человека.
Назир кивнул, и бросился прочь с поляны, схватив брошеный кем-то лук.
-Назир, ты куда? – воскликнул молчавший до этого Джон, но не получив ответа, ринулся за сарацином.
Марион проводила их глазами.
-Марион? – Вилл, успокоившись, посмотрел на девушку.
-Они попадут в ловушку – прошептала она. – Там шериф, и его люди.
-Так что ж мы стоим? – бывший наемник заметался по поляне в поисках оружия, - Бежим!
-Мы все погибнем. – сказала она, - они не позволят нам уйти. А Робин хотел...он хотел, чтоб мы жили.
-Плевать мне! Ну! Тук? Я не буду сидеть здесь, как крыса, и дрожать от страха!
Марион покачала головой. Нет, она не сможет пережить еще одну смерть! Достаточно того, что уже произошло.
- Как хочешь! Я всегда знал, что ты...
-Вилл, не надо. – Тук взглянул на друга и продолжил, - Мы должны быть там, Марион. Мы должны быть с ним, даже если не сможем помочь.
- Ты думаешь.... – безумная надежда блеснула в ее заплаканных глазах, - ты думаешь, мы...?
-Пошли же, четр возьми! Пока вы тут стоите, он ... – Вилл безнадежно махнул рукой и побежал догонять Назира и Джона.
-За ним! – воскликнулав Марион, и от ее ледяноого безучастия не осталось и следа, - Бежим, Мач, Тук! Еще не все потеряно!
Она схватила Мача за ворот одежды и резко потянула вверх, заставляя парня подняться на ноги, - Идем! Они правы! Мы должны быть там!
2.
Последняя стрела, устремившись в пламенеющее небо, упала далеко за строем врагов. Вот и все. Конец. Робин опустил голову, готовый к опаляющей боли, которая скоро ворвется в него. Когда все это начиналось, он знал, что погибнет, но никогда не думал, что все закончится так. Безысходность, отчаяние и одиночество. Да, да, он сам просил их уйти! Он знал, что это правильно! И все же.... Разбойник чувствовал себя загнаным в ловушку зверем, не способным сопротивляться. Эти последние минуты, когда враги окружают и он ничего не может сделать! Альбион у Марион, стрелы кончились и смерть совсем рядом. «Херн! Ты слышишь меня, Херн? Я всегда делал то, что ты хотел! Сделай это для меня в последний раз, я никогда не просил тебя, но сейчас ...пусть все закончится побыстрей, Херн! У меня нет мужества ждать! Херн!»
Враги подошли близко, целясь в Робина из арбалетов. Но они не стреляли, ожидая приказа. Разбойник горько усмехнулся. Херн его не слышал!
И нет пути к спасению. Он подумал о Марион. Хорошо, что она ушла и не увидет того, что должно произойти. Боже! Ее полные слез глаза, ее локоны, вспыхнувшие пожаром в лучах заходящего солнца....
Робин посмотрел на замерших в ожидании врагов и бросил на землю сломанный лук. Он знал с самого начала, что погибнет, еще тогда, когда неблагодарный дух призвал его, но не подозревал, что это произойдет так. Он надеялся погибнуть в бою, но не быть расстрелянным десятком стрел, без возможности защищаться. Он утешал себя мыслью, что даже если сам погибнет, то друзья спасуться, и может быть, даже одержат победу. Но сейчас.....Никого не осталось и они проиграли. Проиграли последнюю битву. Что ж, ты этого хотел, жестокий лесной дух?
-Стреляй! – раздался громкий приказ шерифа, на за мгновение до этого Робин услышал знакомый голос: «Нееееееет!»
Прежде, чем была выпущена первая стрела, он успел увидеть друзей, спешаших к нему с натянутыми луками, и Марион....
Позади него упала тяжелая арбалетная стрела, высекая каменную крошку, солдат, державший арбалет завалился на спину,
но уже в следующий миг три стрелы достигли цели и Робин с криком упал на камни, раненый в плечо, бедро и бок. Со стоном он поднялся на колени, прислонившись к валуну и обернувшись , увидел, как упал еще один из людей шерифа, с грохотом роняя арбалет, а друзья, стреляя на бегу, уже были рядом. Мач первый подбежал к брату и и поднял лук, целясь в солдат, с другой стороны спешили Вилл и Назир, огромными скачами, сбив на ходу ударом кулака солдата, их опередил Джон.
-Робин – Марион оказалась рядом в ту минуту, когда у него уже не было сил сопротивлятся боли и он упал, до крови кусая губы.
-Я здесь, с тобой, я здесь! – торопливо говорила девушка, приподнимая его голову и взрагивая при каждом его стоне.
-Почему...вы...вернулись? Я просил...вы...чтобы ...вы...чтоб вы были... – шептал он сквозь прерывающий дыхание кашель.
-Я не оставлю тебя! Однажджы я уже сделала это...Я с тобой, все будет хоршо. – она закрыла глаза, не в силах смотреть на пронзившие его стрелы, но собравшись с силами, попыталась ободряюще улыбнуться, не замечая слез, катящихся по щекам.
Он ответил ей понимающим взглядом и снова застонал.
-Робин- недоверчиво проговорил Мач, не отрываясь глядя на стрелы, и обагрившую одежду его брата кровь. – Ты..
-Мач, - тяжело дыша проговорил Робин, касаясь дрожащей рукой лица паренька, - Мач...уходите...пожалуйста...это не ваша...судьба....умереть здесь...со мной....пожалуйста....
-Нет! Мач тряхнул головой. – Я тебе больше не верю!
Джон, Назир, Вилл и Тук продолжали отстреливаться, понимая, что чуда не случится и как бы они не старались, спасения не будет. Зато они погибнут все вместе, как и жили - лесным братством.
- Солдаты приближаются! – завопил Вилл, стреляя в противника и яростно усмехаясь, когда тот упал с криком схватившись за грудь.
-У нас кончаются стрелы! –тихо сказал Джон, доставая последнюю стрелу из колчана.
-Нам надо уходить! – Марион вопросительно посмотрела на Джона, но он сделал вид, что занят луком .
-Марион....- еле слышно проговорил Робин, - я...не могу...не могу бежать....Вы...должны уходить...без меня. Ну же!
-Нет! – Марион тряхнула головой, отрицая неизбежное. Она не может потерять его снова, когда надежда вернулась, - нет! Джон понесет тебя!
Джон, выпустив последнюю стрелу, повернулся при звуке своего имени и стал на колени рядом с другом:
--Конечно!
-Джон, не надо, ....вы...должны ...должны уходить...ничего....я....
-Ох, и дал бы я тебе в ухо! Помолчи хоть немного, а! – гигант легко поднял друга, стараясь не причинить ему боль, и пристроил на своем широком плече.
-Мы должны идти! – закричал Вилл, - Это была моя последняя стрела!
Это было прош
Уходить? Но как, если враги окружают со всех сторон и нужно спасать раненого вожака?
У Назира еще остались стрелы, и он отходил последним, прикрывая друзей.
-Смотрите!- закричал Тук и указал в сторону леса. Все оберулись и увидели человека, одетого в зеленую одежду, его лицо было скрыто капюшоном, в руках у него был лук и он стрелял в людей шерифа!
Кто это? – воскликнул Мач, когда приблизившийся было к ним солдат упал, пораженный смертоносной стрелой.
Это было чудо, которого они уже не ждали! Быстро, как только могли, они направились в сторону леса.
-прятесь за деревьями! – сказал незнакомец, когда разбойники поравнялись с ним, - Вам ничего не грозит в лему, шериф не станет преследовать, спешите!, продолжил он, продолжая стрелять до тех пор, пока враги не отступили. Назиру показалось странным, что большой отряд, хоть и изрядно поредевший благодаря их усилиям, но достаточно большой, чтоб справиться с кучкой безоружных людей, отступил перед одним единственным стрелком, но сейчас он не мог думать об этом, да это было не важно – главное – они спаслись! И теперь, может быть, смогут спасти Робина.
Продвигаясь дальше в лес, друзья не слышали погони, и это вселяло надежду в их сердца.
Робин стонал, теряя сознание и снова приходя в себя от боли, вздрагивая с каждым шагом Джона, а Джон с трудом сдерживал слезы и злился на себя от бессилья облегчить страдания друга.
-Пожалуйста..... – проговорил Робин., - Джон... пожалуйста....не давайте...ей....не давайте...надежду....я....пожалуйста...
-Мы все надеемся, Робин. – ответил Джон,- Мы идем к Херну.
-Он....выбрал? – прохрипел Робин, и Джон понял, что тот имеет в виду –человека в капюшоне, того, который их спас.
-Нет! Он не мог, если ты жив! – ответил великан, прикрывая голову вожака от хлещущих ветвей.
-Я не должен был жить, Джон. – прошептал Робин перед тем, как потерять сознание.
Джон знал, что друг прав, но скорей бы десять раз умер сам, чем позволил бы такому случиться.
Слезы стекали на густую бороду лесного гиганта, он не мог слышать этот полный страдания голос, не мог видеть искаженное болью лицо. Херн! Где ты, Херн! Спаси своего сына! Херн, защити нас!
3.
Разбойники достигли реки, когда ночь опустилась на Шервуд. Джон вошел в лодку, стараясь как можно осторожней положить раненого друга. Марион прикрыла Робина своим плащом, но это не могло защитить его от ночного осеннего холода и от преследующего вечного холода смерти. Никто во всем свете не мог помочь ему.
Никто, кроме Херна.
Но захочет ли он? Может, Робин прав, и уже избран другой? Другой человек станет сыном Херна и будет исполнять волю лесного духа? Но почему? Джон огляделся по сторонам. Этот лес, и эта река, и это небо – какой смысл будет во всем этом, если Робин умрет? Без него все станет пустым и бесполезным, и никто никогда не сможет стать для них тем, кем был и останется Робин. Джон, взрослый человек с сердцем ребенка, вытер слезы. Мужчины не плачут. Не плачут? Если бы он мог, если бы только мог все изменить! Херн, как ты можешь избрать другого? Твой сын, который верил тебе и шел за тобой, жив ! Не может быть другого, Херн! Только не для нас. Ты можешь, я знаю, ты спасешь его.
Разбойники выровняли лодку и Вилл взмахнул веслом, они направлялись к пещере – жилищу Херна-Охотника.
Робин пошевелился и застонал, заставив сердце Джона сжаться. «Дьявол! Ну почему я не могу помочь ему? »
Марион стояла рядом, напряженно всматриваясь во тьму. «Ну где же? Время уходит! Быстрее, Вилл!» Она запретила себе думать и чувствать, зная, что иначе ничего не сможет сделать. Слез не было – она выклакала их сегодня, когда думала, что все кончено. Теперь она больше не будет плакать! Ее муж должен жить, и пока его жизнь зависит от нее, она должна быть сильной. Потом она позволит себе снова стать слабой женщиной, но не сейчас.
-Херн! – Марион первая выскочила из качающейся лодки прежде, чем Вилл причалил к берегу. – Херн, ты нужен нам, пожалуйста!
Вилл причалил, и выпрыгнув на берег, привязал лодку к торчавшему корню. За ним последовали Назир и Тук. Джон, снова подняв Робина на руки, перешагнул через борт, страясь идти как можно осторожней. Рядом семенил громко плачущий Мач. Ему незачем было стесняться своих слез.
-Зачем ты здесь, дитя мое? – лесной дух возник из темноты, окутанный серебристым туманом. Огромные оленьи рога сияли призрачным светом.
-Херн, помоги Робину! Он умирает. – Уверенность покинула Марион, его голос звучал умоляюще, в нем звенели слезы.
Херн медленно кивнул: «Да, я знаю»
-Так ты поможешь ему?- с радостным недоверием девушка протянула к духу руки, робкая улыбка тронула ее губы.
«Нет, дитя мое. Я не могу»- прозвучал тихий голос Херна, поразивший разбойников как гром. «Нет»?
Зеленые глаза Марион угрожающее блеснули:
-Что значит, не можешь? Нет, я не верю тебе, лесной дух! Ты же спас меня , когда я умерла на руках у Робина! И ты не можешь? Да ты просто не хочешь! Он жив, но умрет, если ты не поможешь ему.
- Бедное дитя. – Херн грустно покачал головой. – это не я спас тебя, Марион. Тебя спасла его сила. Я дал моему сыну силу света и тьмы, и он призвал ее, чтобы вернуть тебя.
-Так дай ему эту силу! – воскликнул Вилл , не смея верить в то, что услышал, - Призови эту силу или что там надо, и верни нам Робина!
«Я не могу.Он теперь сильнее меня»
«Нет! – зарыдала Марион, и Робин очнувшись на руках Джона, удивленно взглянул на лесного бога.
«Пожалуйста...» – прошептал Робин пересохшими губами, пытаясь найти слова утешения. Он не мог видеть, как она плачет.
Его шепот вернул девушку к действительности, возвращая решимость. Робин жив и она должна попытаться спасти его, должна сделать все, что в ее силах, как, она знала, сделал бы он.
-Джон, войди в пещеру и полжи его, осторожней, вот так.-дрожащей рукой Марион коснулась холодного лба Робина, зная, что дремлющая лихорадка не заставит себя ждать и дорога каждая минута.
Девушка пробегала глазами по полкам со снадобьями, в поисках того, что может пригодиться. «Тук, помоги мне!» – отрывисто бросила она, перебирая горшочки, отбрасывая пучки бесполезной сейчас травы, протягивала монаху то, что было нужно.
Тук принялся смешивать отвратительно пахнущие травы и сухие листья, безошибочно находя их среди царившего беспорядка.
Он тоже был здесь, тот, кто спас их сегодня, новый сын Херна. Роберт Хантингтон. Укрывшись в тени , он восхищался этими простыми людьми, их преданностью умирающему вожаку. Роберт боялся, что когда все будет кончено, они не примут его, несмотря на то, что он для них сделал.
--Держись, Робин, мы поможем тебе, сейчас станет легче, сейчас, потерпи, милый, пожалуйста... – Марион опустилась на колени рядом с мужем, и убрала мокрые от пота волосы с его глаз- я здесь, с тобой, я никогда больше не уйду, никогда, слышишь? А сейчас...нужно вынуть стрелы.
-Нет...не надо.... пожалуйста. – Робин тяжело дышал, цепляясь за обрывки угосавшего сознания, - Марион... пожалуйста..не надо...прекратите это... Нет...
-Да! – твердо сказала она, старясь не замечать молящего, полного отчаяния взгляда его потемневших глаз. «дайте мне умереть» – молил его взгляд, но Марион решительно отвернулась, сделав знак Туку. Монах подошел, положил левую руку на плечо раненого, от чего тот застонал, а правой взялся за стрелу и с силой выдернул ее.
Нечеловеческий, отчаянный крик невыносимой боли раздался в пещере, отдаваясь долгим эхом под каменными сводами. Робин задыхался, все еще борясь за уходящую жизнь. Разбойники, дрожащие и испуганные, почувствавали, что делают что-то не то. Они хотели облегчить его страдания, вместо этого причиняют новую боль. Может, все оставить, как есть? – подумал Назир, но прогнал эту мысль. Пока человек жив, есть надежда, и все еще можно изменить, только смерть неизменна и окончательна, но неверный не попадет в мусульманский рай, поэтому надо сделать все, что еще возможно.
Без слов Тук взялся за другую стрелу, Джон прижал бедро Робина, к земле, и монах вытащил стрелу из разорванной плоти.
У главаря разбойников не осталось сил кричать, едва слышное шипение вырвалось из его груди, сознание уходило вместе с кровью, обагрившей пол пещеры.
Марион быстро, страясь не думать ни о чем, кроме того, что делали ее проворные руки, прикладывала приготовленное Туком снадобье к открытым ранам, останавливая кровотечение. Тук оторвал полосы ткани от рясы и туго перевязал плечо и бедро Робина.
Когда монах прикоснулся к ране в боку, Робин потерял сознание.
«стрела сломала ему кости...- грустно вздохнул Тук, -но, я думаю, мы можем попытаться..
-Не трогайте стрелу. – остановил его Херн.
«Почему? – спросила Марион, не понимая, были ли эти слова приказом или советом, из тех, которые лесной дух имел обыкновение давать.
«Если вы попытаетесь вынуть стрелу, то сломаете еще больше костей, и одна из них пронзит его сердце. - мягко прошептал лесой бог.
«Он врет! - прошипел Вилл, подходя к Туку. – вытащи стрелу, пока пока Робин не умер! Ну же, Тук, не слушай его! Мы слишком долго его слушались! Это из-за него все случилось, он послал Робина умирать!
-Тише Вилл. Не трогайте, оставьте стрелу. – приговорила Марион, не отрываясь глядя на бледное лицо мужа. Он умирает. Но не один, покинутый всеми, как это могло бы быть..
Марион подняла голову и встретилась глазами с Херном...Не нужно было слов, чтобы лесной дух понял, о чем она думает. Если это ложь, и Робин не умрет, когда они вытащат стрелу, то бездействие приведет к его медленной и мучительной смерти. Если же Херн говорит правду... Если это так, то кто-то должен своими руками убить сына Херна. Это было ясно всем, находящимся в пещере.
-Тогда подождем – выдохнул Тук, устраиваясь грудой на земле возле Марион.
-Вы ждете, чтобы он умер медленно, а не так, как было предначертано – вздохнул Херн, и , отвернувшись, вышел из пещеры.
-Что он несет, Тук? - Вилл опустился на землю возле монаха. - Почему он не хочет помочь? Почему оставил нас?
-Он выбрал другого, Вилл. - подал голос Джон, - Робин знал, что это конец, и знал, что есть другой. Только на этот раз Херн ошибся. Ведь мы не позволим ему умереть, правда? Марион, не молчи! Тук! Мы же можем...
-Джон - звенящим от слез голосом проговорила Марион, - мы не можем спасти его , Джон.
-Но...Почему? - Назир вышел из темноты, где прятался, скрывая слезы.
-Потому что так должно было быть, потому что он сын Херна, а Херн... - Марион подняла голову, всматриваясь в лица друзей, - Хрен покинул его.
-Нет - послышался слабый голос - Робин пришел в себя и превозмогая боль, шептал - Херн...нет...он...никогда....Есть другой... сын Херна....я хочу....он прийдет к вам.... - он застонал и закрыл глаза. - Марион, ты сделаешь это для меня? - внезапно его голос обрел силу, стал таким, как прежде, как еще сегодня утром, но бесконечно давно, - Марион, ради всего, что было, сделай это! Я люблю тебя! Пусть Тук вытащит стрелу, я так хочу!
-Но Херн сказал...
-Да...
-Это убьет тебя, я не могу! Мы поможем тебе, мы спасем тебя!
-Нет....я прошу...я приказываю вам. Я еще ваш вожак...сделайте то, что я говорю - шептал он еле слышно, борясь с болью. Он истратил все силы на слова, и теперь его голос был еле слышен. » Они никогда не сделают это, они думают, что любить человека - это всеми силами стараться сохранить ему жизнь. Но иногда надо поступить иначе». В эти минуты Робин вспомнил, как Марион умирала у него на руках, и как просила вытащить стрелу, и он не мог! Не мог своей рукой прервать ее жизнь,и теперь просит ее о том же.Но тогда Херн вернул ее, а теперь....теперь ничего не будет, но уйдет боль, все уйдет...
-Марион....если ты...любишь меня.....пожалуйста.....
-Я люблю тебя. Я сделаю это, обещаю. - девушка сколнилась над ним, поцеловала бескровные губы, слезы капали на его лицо. - Прощай, Робин. Я знаю, что мы делаем это...потому что мы любим тебя....Тук! Вытащи стрелу!
-Но, цветочек..
-Робин так хочет, ты слышал? Делай, что он говорит. Когда-то он сделал это и для меня.
В душе Марион теплилась безумная надежда, что все будет, как тогда с ней, она торопила Тука, боясь изменить решение. Но даже если чуда не будет, она не позволит ему страдать, не позволит! Жизнь - высшая ценность, но всегда ли?
Монах вздохнул и поднялся, тяжело дыша.
-Прости, Робин - прошептал он, и схватившись за стрелу, вытащил ее. Крик боли оборвался.....Херн оказался прав....
Марион закрыла лицо руками и отвернулась. Она только что убила того, кто был ее дороже всего на свете. И не случилось чуда, только яркая звезда в темном небе, мигнув, погасла. И запела чистым звонким голосом малиновка....
