Глава 19

Все, кто находился в большой зале, смотрели на одного человека, который сидел в центре за высоким столом. Над головой Ричарда был развёрнут балдахин, на стенах развешаны его штандарты. Зал блистал геральдикой на бесстыдной ярмарке пышности и славы. Цирк короля Ричарда прибыл в город, и каждый должен об этом знать.
По правую руку от короля сидела королева-мать, грозная Элеонора Аквитанская, пожилая леди с суровыми и внимательными бусинами глаз. Слева от короля сидел Хьюберт Уолтер, которого недавно назначили архиепископом Кентерберийским. Столь щедро были оплачены его старания о выкупе. Ричард быстро оценил и вознаградил талант Хьюберта, сделав его своим главным советником.
Там были графы Лестер и Арандель, а также Рэнальф из Честера и седовласый старый вояка Уильям Маршал.
За одним из менее важных столов, потерявшие расположение и от этого неловко себя чувствовавшие, сидели бывший шериф и аббат Хьюго.
В центре залы гостей развлекали танцоры. То были местные, одетые в грубо разрисованные одежды. Потешная Монахиня танцевала с Епископом, Дьявол с Королевой, а с комическим Королём Ричардом танцевала сама Смерть.
Ричард мало обращал внимания на танцоров. Вестник принёс ему известие, что вся Нормандия, к востоку от реки Сены, попала в руки французского короля. Ричард ел, едва прикасаясь к еде, мрачно думая о том, какие ещё земли потерял его брат Джон.
Когда танец кончился, Гизборн торжественно вышел вперёд и поклонился королю. Это должен был быть знаменательный момент и даже, по мысли Гизборна, в высшей степени знаменательный.
- Прошу прощения, монсеньор! - громко крикнул он королю.
Гул разговоров стих, когда Ричард посмотрел на выступившего вперёд человека.
- Ну, что там? - прорычал он. Ему не нравился Гизборн. Он знал, что тот служил братьям де Рейно.
- У меня подарок, милорд король, - усмехнулся Гизборн.
- Подарок, да? – спросил король. Может быть, молодой человек принёс ему золото. – Давай посмотрим!
Двери открылись, и солдаты ввели Робин, Марион и остальных.
- Это бесчестный разбойник Робин Гуд, монсеньор, - с гордостью сказал Гизборн. – А эти люди – некоторые из его сообщников. Женщина была подопечной аббата Хьюго, пока этот злодей не обесчестил её.
- Это ложь! - сказала Марион, зло глядя на него.
- Этот отступник монах, - продолжал Гизборн, глядя на Тука, - некогда был... э... бывшим капелланом... шерифа. Они пробирались к замку, но попали в устроенную мной засаду.
- В засаду? - улыбнулся король. - Превосходно. Они собирались взобраться по стенам и предать нас всех смерти? Или, скорее, хотели окружить замок и осадить нас?
Все собравшиеся смотрели на группку оборванцев, и тут зал разразился смехом. С некоторым замешательством Гизборн тоже засмеялся.
- Кажется, я тебе говорил, что пригласил их, - сказал король Ричард.
Наступившая тишина была абсолютной. Шериф и Хьюго были ошеломлены.
- П-пригласили... пригласили их, сэр? – запинаясь, тихо пробормотал Гизборн.
- Да, - сказал король, - пригласил их. Приказал им присутствовать здесь.
Гизборн почувствовал, как его мир начал рушиться.
- Но...но... почему они пришли, монсеньор? - спросил он.
Король встал и его голос прогремел по зале:
- Потому что я король Англии!
Гизборну молил, чтобы земля под ним разверзлась. Что теперь - он будет казнён немедленно или король прикажет сначала пытать его.
- Развяжи их, мальчишка! - прорычал Король.
Гизборн поспешно выполнил приказ.
- Спасибо, «мальчишка», - ухмыльнулся Малыш Джон, когда рыцарь разрезал его путы.
- Подойдите ближе! - приказал король.
Разбойники приблизились и преклонили колени у первых ступенек лестницы.
Ричард откинулся в своём кресле.
- Милорды, сегодня втайне от вас я охотился в Шервуде, но не как король, а как шевалье Déguisé – под видом рыцаря, - он посмотрел на Робина. - Я охотился за этим человеком. Но когда моей жизни грозила опасность, он встал на мою защиту.
Зал удивлённо зашушукался.
- Так знайте же, - разгорячившись, продолжал король, - с двумя сотнями таких храбрецов, как они, я взял бы Иерусалим!
Зал взорвался смехом. Ричард дал сигнал Робину.
- Говори, - приказал он.
- Мы благодарим вас за ваше милосердие, милорд король, - начал Робин. - Это правда, что мы охотимся на оленей, но мы не можем питаться травой.
На этот раз первым засмеялся король.
- У тех, кого мы грабим, полные мешки денег. А у бедняков нет ничего, нет даже свободы. Они превратились...
- Отлично сказано, отлично сказано, - перебил его король. - Человек из народа, милорды. Он не боится выступать против несправедливости и предательства. - Последнее замечание было направлено шерифу и его брату.
Но теперь для разбойников настало время развлечений, их потчевали кушаньями, которых они никогда не видели, им наливали полные кубки вина.
- Никогда я этого не пойму, - сказал Малыш Джон, сделав большой глоток.
- И шериф, кажется, тоже — глянь на него, - засмеялся Робин, наполняя свой кубок.
- Не нужно было выступать за принца Джона, - сказала Марион.
- Теперь они все будут за Ричарда, вот увидите, - сказал Тук.
- И с зайцем дружен, и с гончими, - сказал Робин.
Тук кивнул.
- Они потом купят его расположение.
Братья де Рейно бесились от гнева и отчаянья. Роберт всё не мог поверить, что его враг, человек, которого он пытался так долго с таким трудом уничтожить, сейчас был гостем короля Англии Ричарда.
- Это злонамеренное унижение, - прошипел он.
Хьюго громко рыгнул и кивнул.
- Если бы месяц назад ты сказал мне, что... - сказал Роберт.
- Месяц назад Ричард томился в плену в Германии, - напомнил ему брат. - А ты ещё был шерифом.
Вино начало оказывать своё действие на разбойников, и только Марион и Назир, которые никогда не пили вина, оставались трезвыми.
Хьюберт Уолтер наблюдал за ними с помоста.
- Лесные дикари! - сказал он королю.
- Пусть они выглядят странно, Хьюберт, - ответил Ричард. - Но зато какие воины! Какие воины!
- Я наслышан про них, сэр, - сухо сказал Хьюберт, - И, к несчастью, вся Англия наслышана.
Предостережение Хьюберта осталось незамеченным.
- Я простил их, Хьюберт, - сказал король. - Теперь они - мои.
- Волк никогда не служил льву, монсеньор, - сказал Хьюберт.
- Этот будет, - сказал король.

Назир совершил утреннюю молитву и сейчас сидел, скрестив ноги, наблюдая за амбаром. Вокруг распластались спящие разбойники. Громко храпел Тук. Он лежал на спине с открытым ртом, производя ужасный шум. Мач, изогнувшись, спал у ног Робина, а Джеймс лежал лицом вниз на груде мешков. Малыш Джон ухитрился как-то заснуть с головой в кухонном котелке.
Появилась Марион, которая вылила ведро воды на короля Шервуда, и он, зафыркав, пришёл в себя.
- Король зовёт тебя, - засмеялась она.
Робин, шатаясь и постанывая, встал на ноги. После вина его голова мучительно болела. Он посмотрел на спящих разбойников и молчаливую фигуру Назира.
- Как мы сюда попали? - спросил он.
- Вас сюда принесли, - улыбнулась Марион.

Когда Робин вошёл в главную залу, король изучал карту. Рядом с ним был вестник, взмокший от пота и заляпанный грязью.
Король выглядел мрачным. Французы взяли Нейбург и угрожали Вермейлу. Нужно действовать быстро, или скоро вся Нормандия будет потеряна.
Он поднял глаза и дружелюбно поприветствовал Робина.
- Будешь воевать за меня в Нормандии, Робин из Шервуда? - спросил он.
Перемены в судьбе Робина были столь внезапны, что он не в силах был поверить в это. Вчера он был шервудским дикарём, на которого объявлена охота. А сейчас он стоит в Ноттингемском замке рядом с королём Англии, который берёт его на службу. Больше того, Ричард пообещал ему, что аббат Хьюго вернёт Марион её земли и усадьбу Лифорд. А когда они победят в войне за Нормандию, Робин и его друзья станут в Шервуде смотрителями. Это было похоже на сон. Робин преклонил колено перед Ричардом и присягнул в верности.
Но когда он вернулся к остальным, его удивило, что они не слишком обрадовались этой новости.
- Воевать в Нормандии? - пробормотал Малыш Джон.
- Смотрители в Шервуде! - с энтузиазмом говорил Робин. - Когда вернёмся.
- Если мы вернёмся, - сказал Тук.
Марион печально посмотрела на Робина, но ничего не сказала. Вдруг он вспомнил про Уилла Скарлета.
- Мач, - сказал он мальчишке, - ты должен привести Скарлета в Ноттингем. Скажи ему, что мы свободны! Что мы сражаемся за короля!

Скарлет в мрачном настроении сидел под деревом, натачивал клинок точильным камнем и размышлял, увидит ли он снова Робина, Марион и остальных. Он провёл ночь, вспоминая все опасности, через которые они вместе прошли. Перед его мысленным взором встал побег из тюрьмы и бой у замка Беллем. Ему снова припомнилось нападение храмовников на косогоре, припомнилось, как они притворились мёртвыми, обманув Гая Гизборна.
В дерево над головой Скарлета со свистом вонзилась стрела.
Стрела, ещё дрожа, торчала в дереве, и казалось, что она прилетела из ниоткуда. Скарлет бросился на землю и лежал без движения, вглядываясь в деревья. Он отругал себя за то, что его «большой» лук оказался вне пределов досягаемости, и на локтях пополз к нему, прижимаясь к земле. Он прислушался: ни единого звука, только пение птиц.
Скарлет добрался до лука и тотчас же почувствовал себя в безопасности. Выждав несколько мгновений, он медленно поднялся на ноги и огляделся. Никого не было видно. Скарлет подошёл к дереву и выдернул стрелу. Его удивило то, что оперенье и древко оказались белыми. Что бы это значило? Он пригляделся и заметил на древке руны магического языка. И тут он внезапно понял, что это стрела Херна.
В голове возник голос, который прошептал:
- Опасайся льва из дьявольского племени.

Большой совет начался, Робин и Марион наблюдали долгую процессию английских лордов, которые один за другим становились на колени перед Ричардом и отдавали честь. Там были Уолеран из Уорвика и Уильям де Альбини из Арунделя, старый Рэнальф из Честера и худой высокий Уильям де Феррерс, граф Дерби. Каждый выходил вперёд, объявлял себя вассалом короля и целовал ему руку.
- Посмотрите на них, - прошептал Малыш Джон. – Ни одному из них я бы ни на грош не верил.
После графов и баронов шли епископы, за епископами шерифы, но, разумеется, Роберта де Рейно среди них не было.
А стоял он со своими знакомцами, наблюдая за пышным зрелищем, уверенный, что если Король восстановит его в правах, за это придётся дорого заплатить.
- Чем скорее Ричард покинет Англию, тем лучше! - пробормотал он.
Хьюго с ним согласился. Новые налоги наверняка не будут популярны. Подданные видят короля только тогда, когда он остро нуждается в деньгах.
- Нам всем придётся платить, - проворчал он.
- Если вдруг победит Филипп Французский, - размышлял шериф, - то у нас останется Джон... а с Джоном можно иметь дело.
Королевский герольд призвал к молчанию, и Ричард начал речь.
- Знайте же, что мы вызвали вас сюда, чтобы вершить суд над нашим вероломным братом Джоном, графом Мортенским. В результате его измены Филипп Французский опустошает Нормандию. Потерян Водрейль. Пал Вандом. Утрачены даже замки Турэна. И южнее, вплоть до Сены, наши вассалы преклоняют колени перед Францией, - Ричард замолчал, и от собравшихся лордов донеслось сердитое бормотание.
- А в Англии мы простили всех, кто выступал против нас, - продолжал Ричард. - Даже здесь, в Ноттингеме. - Он снова умолк. - Но за милость надо платить.
В зале зазвучали неуверенные смешки.
- Платить за привилегии. Платить за власть. На нашей коронации мы даровали много должностей, много властных полномочий, - Ричард замолчал, осознавая, что все ловят каждое его слово. - Они были дарованы на срок, милорды! И этот срок вышел!
Теперь был слышен осторожный ропот. Бывший шериф повернулся к своему брату.
- Это не совет - это аукцион, - сказал он.
И это была правда. Ричард собрал своих подданных в Ноттингеме с единственной целью - достать деньги. И он знал, как это сделать. Ему нужно сто кораблей для перевозки армии в Нормандию. Ему нужны люди и нужны кони. Вероятно, это будет длительная и кровопролитная кампания, но Ричард хочет вернуть все крепости, захваченные Францией. И тогда он прогонит Филиппа обратно в его королевство. А возможно и дальше.

Глава 20

Малыш Джон провожал печальным взглядом Назира, который уезжал из Ноттингемского замка. Он слишком хорошо знал, почему сарацин оставил их. Молчаливый боец сражался бок о бок с Робином и его друзьями, но сейчас не за что было сражаться, а Шервуд больше им не принадлежал. С тяжёлым сердцем Малыш Джон пошёл говорить с Робином.
Тот в амбаре перетягивал свой лук. Пока лорды набивали брюхо, разбойники по приказанию короля показывали свою мастерство. Когда Робин целился в мишень, лопнула тетива. Марион была уверена, что это знамение. Когда-то люди трепетали при виде смертоносных стрел Робина. Теперь его меткая стрельба стала развлечением во время смены блюд. Девушку беспокоила перемена в нём, и ей страстно хотелось, чтобы все снова вернулись в Шервуд.
Марион положила свою ладонь на руку Робина.
- Не уезжай в Нормандию! - умоляла она.
- Я дал слово, - мягко сказал Робин, обнял её и поцеловал.
Малыш Джон стоял в дверях с Джеймсом.
- Назир ушёл, - сказал он тихо.
- Ушёл? - нахмурился Робин.
- Взял лошадь. Я видел, он направился в Шервуд.
- Он вернётся, - улыбнулся Робин.
Малыш Джон покачал головой.
- Он ушёл совсем. Больше мы его не увидим. Возможно, он лучше тебя понимает, что происходит.
- Что ты имеешь в виду? - тут же спросил Робин.
- Ты - игрушка в руках Ричарда, разве не так?
- О чём ты говоришь? - сердито сказал Робин. - Он же простил нас!
- Да... но «за милость надо платить». Ты же слышал.
- Послушай...
- Я устал тебя слушать, - сказал Малыш Джон. - Ты так и не понял? Мы - прирученные им зверушки. Волки, которых хитрый король Ричард поймал и теперь дрессирует.
Робин вскочил на ноги, побелев от гнева.
- Достаточно, Джон! – крикнул он.
- Ты как будто ослеп! Стоит ему щёлкнуть пальцами, и ты бежишь к нему. «Скажи что-нибудь смешное, Робин. Покажи нам бой на мечах! Покажи своё мастерство стрельбы из лука! Расскажи нам, как управлять страной!»
Робин сжал кулаки.
- Ты думаешь, он тебя слушает? - усмехнулся Малыш Джон.
- Я знаю, что слушает!
- Да смеётся он над тобой! Все они смеются! Какое ему дело до Англии! Часто ли он тут бывает. Несколько месяцев и хватит. А потом снова уедет, высосав из страны все деньги!
Они яростно уставились друг на друга.
- Он дал тебе свободу! - крикнул Робин.
- Да... чтобы я умер за него в Нормандии.
- Мы могли погибнуть и в Шервуде!
- Я всегда выберу Шервуд, - сказал Малыш Джон и подтолкнул Джеймс к выходу. Но в дверях повернулся, его гнев прошёл, и Джон печально посмотрел на Робина.
- Я любил тебя, Робин. Ты был надеждой народа. Человек в капюшоне. Сын Херна. А теперь ты - королевский шут!
Робин и Марион стояли в молчании и слушали удаляющиеся шаги. Мгновение спустя в амбар вбежал Мач.
- Где Скарлет? - спросил Робин, всё ещё потрясённый уходом Джона.
- Он... он не придёт, - сказал Мач. - Он... он просил меня... попрощаться. - Мальчишка озабоченно посмотрел на Робина. - Куда пошёл Малыш Джон? Почему он плачет, Робин? - Он вынул из-за пояса белую стрелу и отдал Робину, в дверях появился Тук, наблюдая за ними.
- «Опасайся льва из дьявольского племени», - медленно прочитал Робин. Он понял, что это стрела от Херна.
Он заметил в дверях Тука и криво улыбнулся ему.
- Ты тоже покинешь меня? - мягко сказал он.
- Нет, Робин, - сказал толстый монах и затем взглянул на Марион. - И тебя я никогда не покину, цветочек. Но шериф снова у власти. Они столковались: шериф заплатил королю за это кучу серебра. Но это не всё, будет ещё хуже. Большой Совет вытянет из людей всё до последнего пени, чтобы пойти с войной в Нормандию. Говорю тебе, Робин, на этом всё и кончится.
- Я иду к королю, - сердито сказал Робин.
Тук схватил его руку.
- Что... пойдёшь в логово льва? Возомнил себя Даниилом?
- Тук прав, - сказала Марион. - Ты ничего не сможешь сделать.
- Он послушает меня, - сказал Робин. - Я знаю, что послушает!
Большой Совет молча слушал Хьюберта Уолтера, когда вошёл Робин. Архиепископ читал обвинение принцу Джону. Если брат короля не явиться в течении сорока дней, он будет лишён всех своих земель.
Робин вбежал в зал и встал на колени перед королём, который посмотрел на него с раздражением.
- Милорд король! - сказал Робин.
- Мы за тобой посылали? - холодно спросил Ричард.
- Нет, милорд король, но я...
- Так оставь нас!
- Но, сэр...
- Ты слышал Его Величество! - произнёс Архиепископ, которого привела в ужас эта дерзость.
Но Робин не мог молчать. Он посмотрел прямо на Ричарда и заговорил спокойно и бесхитростно.
- Вы говорили, вам нравится, что я не боюсь говорить честно. Тогда разрешите мне спросить вот что. Бедняки добровольно отдали деньги, чтобы вы получили свободу. Как вы можете требовать от них большего?
Все застыли, ожидая от короля вспышки гнева, но вместо этого он снисходительно улыбнулся.
- И вот ты упрекаешь своего короля, как самый настоящий шут? Может, мне отобрать у тебя меч и взамен дать погремушку, чтобы ты отлупил меня ею?
Всё собрание взревело от смеха.
- Нет, Робин, - сказал Ричард, шутливо погрозив пальцем. - Не трать лишних слов! Дай нам свою силу, свою храбрость... да, милорды?
Смех стал громче. Робин встал. Он понял, что больше ничего не сможет сделать. Смеялся даже Хьюберт Уолтер. Малыш Джон прав. Робин был королевским шутом. Он повернулся и побежал прочь от смеющихся. Он был неправ с того самого момента, когда в Шервуде преклонил колено перед Ричардом. Король - солдат, а всё остальное его не интересует. Он снова оставит Англию на милость таких, как шериф; вся несправедливость, жестокость и беспросветная нищета снова будут угнетать дух народа, а король будет искать славы на полях далёких сражений.

Смех Ричарда был личиной.
- Молодой разбойник опасен, - подумал король про себя. - Его нужно остановить.
И той же ночью он призвал к себе шерифа. Роберт де Рейно с рвением поспешил к королю.
- Вам известно наше милосердие, - многозначительно сказал ему Ричард.
Шериф льстиво улыбнулся.
- Конечно, сэр, - сказал он, вспомнив, как много стоило ему это королевское милосердие.
- Пожалуй, иногда я слишком милосерден, - продолжал Ричард. - Молодой разбойник... Робин Гуд. Вы его сегодня слышали. Его заносчивость может принести неприятности, вызвать всеобщее недовольство.
- Может, монсеньор, - сказал шериф, снова удивившись переменчивости монарха.
- Он должен умереть, - холодно сказал Ричард. - Они все должны умереть.
- Они покинули его, сэр. Все, кроме девушки, монаха и полоумного мальчишки.
- Это упростит вашу задачу, не так ли? Но никто не должен узнать об этом. Помните, я простил их.
- Важно сохранить это в народной памяти, - мягко сказал Хьюберт Уолтер.
- Разумеется, - улыбнулся шериф.
- Тела нужно убрать из замка и тайно похоронить.
Но шерифу пришла лучшая идея.
- Мы можем оставить их в Шервуде, - предложил он, - недалеко от одной из деревень. И тогда, если мы утыкаем разбойников их же стрелами, это будет выглядеть, как будто с ними расправились их же дружки. Которых мы можем потом преследовать как убийц.
- Очень изобретательно, - усмехнулся Хьюберт Уолтер, жалея, что не ему пришла в голову эта идея.
- Кто этим займётся? - тихо спросил Ричард.
- Сэр Гай Гизборн, - не раздумывая, ответил шериф.
- Он может держать рот на замке? - спросил Хьюберт.
- Да, милорд, - сказал шериф. – Это то, чему я его научил.
Ричард был доволен.
- В награду за верность он получит кое-какие земли.
- Вы слишком великодушны, монсеньор, - сказал шериф.
- Не слишком, - отрезал Ричард. - Это земли в Уэльсе.
Король жестом показал, что аудиенция закончилась, и снова вернулся к изучению карты.
- Мы доверяем это дело вам, - сказал Хьюберт Уолтер, провожая шерифа.
Той же ночью Гизборн с четырьмя солдатами, все с мечами наголо, тихо вошли в амбар. Один из солдат нёс фонарь, в котором горела свеча. Он освещал путь Гизборну, который вошёл первым.
На верхнем уровне спали Робин и Марион, а внизу на соломенных тюфяках лежали Тук и Мач, прикрытые мешковиной. Гизборн бесшумно взял фонарь и поднялся по ступенькам.
Он приблизился к двум спящим фигурам, которые лежали, укрывшись шкурами животных. Гизборн поднял свой меч и, сверкнув сталью, ударил им. И тут же понял, что обманут. Фигуры под шкурами были соломенными, а Робин и Марион уже вышли из тени, наступая на него. Гизборн отбросил фонарь и отчаянно набросился на Робина. Внизу Мач и Тук выскочили из укрытий, пока солдаты приходили в себя от изумления.
Тук опустил на голову одного из них глиняный кувшин, а Мач пришпилил второго вилами к деревянной подпорке. Фонарь упал на сено, и огонь уже перекинулся на мешки с мукой.
Наверху, Гизборн и Робин скрещали мечи, толкались, тужились, пока в конце концов не свалились, сцепленные, с деревянных ступеней вниз в гущу сражающихся людей. Марион прыгнула вниз и попыталась погасить огонь, но он распространялся слишком быстро.
Гизборн стоял спиной к двери амбара и жестоко сражался. На этот раз разбойник не сбежит; лучше он сгорит в пылающем амбаре. Гизборна уже не волновало, погибнет он сам или останется жить, молодой разбойник должен умереть, слишком часто он ускользал.
Воздух был полон дыма и пламя окружало их, поднимаясь до самой крыши, но Гизборн всё ещё удерживал разбойников, не подпуская к двери. Робин удвоил свои усилия и тут с криком пробежал мимо него.
Гизборн сполз по двери, задыхаясь от боли, Робин оттолкнул его и открыл дверь. Марион, Тук и Мач спотыкаясь, выбежали из горящего амбара и последовали за Робином к конюшне. Теперь они могли спастись только верхом.
Но Гизборн, шатаясь, всё-таки поднялся на ноги. Он чувствовал запах своих горящих волос. Сильный жар был как твёрдая стена, но Гизборн проложил себе путь, зажав рукой рану, чтобы остановить кровь. Шатаясь, он шёл за Робином, ведомый только одной мыслью: нужно убить человека, который никогда не повиновался ему.
Он вышел во двор и попытался позвать на помощь. Стражники, заметив его, подбежали. В это время Робин выезжал из конюшни с Марион за спиной. Тук тоже погнал лошадь через двор, Мач сидел сзади, обхватив монаха за пояс.
Обессилевший Гизборн выхватил арбалет у одного из солдат и сделал безнадёжный выстрел, когда всадники проезжали мимо разрушенных укреплений. Последней была Марион, и стрела попала ей в спину. Она охнула от боли, но продолжала держаться. Гизборн рухнул лицом вниз.
В молчании они покидали Ноттингем. Марион каким-то образом заставляла себя не упасть. Она хотела вернуться в Шервуд. Но знала, что, когда стрелу выдернут из неё, жизнь покинет её.
- Королевский шут, - подумал Робин.
Только интуиция помешала ему стать уже мёртвым шутом. Его сердце ныло, когда он думал о своих друзьях. Интересно, где сейчас Скарлет и остальные. Он не был уверен, что увидит их когда-нибудь снова, и горько винил себя за несчастливый финал их братства.
Тук понимал, что Робин на грани отчаянья, и молчал. За его широкой спиной моталась голова полусонного Мача, а лошади несли их всё дальше и дальше от Ноттингема.
Когда рассвело, они подъезжали к высоким камням Круга Рианнон, похожие в тумане на призраков. Здесь Робин приказал остановиться, и, когда он приподнял Марион с коня и она со стоном упала ему на руки, он заметил стрелу в её спине. Вместе с друзьями он нежно перенёс её и положил на траву. Все трое склонились над ней, словно охраняя раненую девушку от холодного утреннего воздуха.
Марион открыла глаза и с любовью посмотрела на Робина. Её голос был слабее шёпота, а её лицо было очень бледным.
- Я люблю тебя, - сказала она.
- Не уходи, любовь моя, - сказал Робин, гладя её длинные волосы.
Слёзы текли по лицу Тука, когда он взял её руку и поцеловал.
- Цветочек! - сокрушённо пробормотал он.
Марион дрожала.
- Мне холодно, - прошептала она. - Где мы? Что это за место?
- Круг Рианнон, - сказал Робин и обнял её, согревая.
- Круг Рианнон, - повторила Марион. Она чувствовала ледяное острие боли в спине. - Вытащи стрелу, Робин... - прошептала она.
Робин покачал головой.
- Пожалуйста. Если ты меня любишь, - умоляла Марион.
- Ты знаешь, что люблю, - сокрушённо сказал Робин. Он знал, что рана слишком глубока. Если он вытащит стрелу, она умрёт.
Голос Марион был теперь едва слышен, глаза её затуманились.
- Я не боюсь, - прошептала она. – Обещай, что будешь сражаться в Шервуде. Имей мужество и вытащи стрелу.
Робин спрятал лицо в ладони и заплакал от мысли, что потеряет её.
- Херн, - прошептал он. - Властелин Леса, призываю тебя! Помоги мне и дай мне силы!
Вдруг стало светлее, алое солнце поднялось над Шервудом и сияло сквозь покрытые лишайником камни древнего круга, пока не коснулось лучом умирающей девушки. Тяжёлый туман расступился, обнажив священное место, словно был волнами волшебного моря, а Круг Рианнон - таинственным островом посреди него.
И вдруг с ними рядом появился Херн.
Властелин Деревьев молча стоял меж огромных камней. На его голове были оленьи рога, а сам он покрыт листвой, его глаза тяжело смотрели на Робина.
- Силы Добра и Зла с тобой, - мягко сказал он. - Вытащи стрелу!
Мгновение Робин он держал Марион в объятиях, как на колыбели. Потом он поцеловал её. Она храбро улыбнулась ему, и он взялся за стрелу. Собравшись с духом, не сводя глаз с Херна, он медленно вытащил стрелу. Марион вскрикнула и ослабела в его объятиях.
- Колесо вращается! - воскликнул Херн.
Камни Круга Рианнон медленно сдвинулись с места. Робин глядел, не веря своим глазам, а они вращались вокруг него, постепенно ускоряя темп, пока Круг не замелькал перед глазами. Ему казалось, что он в самом центре круговорота. Камни взывали к нему, пытаясь рассказать ему тайну. Если только он сможет понять их, смысл всех вещей пребудет с ним в тот же момент.
Он чувствовал, что и сама земля закружилась быстрее. Она двигалась вспять, против солнца. Небо переменило цвет, тёмные тучи неслись по нему, и начал лить тягостный дождь, и вместо Херна теперь уже Роберт де Рейно шагал к Элрику из Локсли, у которого сочилась кровь из раны на руке и который глядел на него глазами, полными боли.
- Я ждал тебя, Элрик, - сказал шериф. - Ты проиграл. Мятеж подавлен.
Отец Робина с усилием поднял меч, но стрелы взвыли в воздухе, и он упал на землю.
- Он придёт, - выдохнул Элрик. – Человек в капюшоне придёт!
И тут внезапно видение исчезло.
Робин нежно опустил тело Марион на землю. Херн исчез, и он видел четырёх людей, спускавшихся с холма к Кругу Рианнон. Они двигались, словно во сне. Это были Малыш Джон и Джеймс. А с ними Назир и Скарлет. Все они шли к Кругу.
Когда разбойники заметили Робина, Мача и Тука, то смотрели на них с удивлением. Со слезами на глазах семеро друзей обнялись.
Но самое большое чудо было ещё впереди. Когда они посмотрели на Марион, она встала на ноги и побежала в объятия Робина. Цвет вернулся на её лицо, а глаза ярко сияли. На её платье не было никакой крови, все признаки ранения исчезли.
В свете тёплого утреннего солнца разбойники встали на колени и вознесли свою благодарность.